В конце ноября 2025 года опубликованы окончательные данные по индексу деловой активности в обрабатывающем секторе Германии – PMI составил 48,2 пункта, что ниже предварительного прогноза в 48,4 пункта и свидетельствует о продолжении спада производства. Показатель ниже 50 указывает на сокращение объёмов, а снижение на 0,2 пункта по сравнению с предварительным результатом усиливает опасения аналитиков относительно темпов восстановления после рецессии 2023‑2024 годов.
Для российской экономики новость имеет несколько направлений воздействия. Германия остаётся крупнейшим торговым партнёром России в Европе, особенно в сфере экспорта энергоресурсов. В 2024 году доля российской нефти в поставках в Германию составила около 12 % от общего объёма импортированного сырья, а экспорт газа – 8 %. Сокращение промышленного спроса в Германии обычно приводит к снижению спроса на энергоносители, что может вызвать небольшое ослабление курса рубля и давление на доходы российских компаний‑экспортеров. По данным Банка России, в июле‑сентябре 2025 года рубль уже подешевел на 3 % против евро, частично из‑за слабости немецкой экономики.
С другой стороны, падение PMI часто сопровождается удешевлением евро, что делает российские товары более конкурентоспособными на мировом рынке. Исторически, после падения немецкого PMI в 2009 году и в 2020 году наблюдался рост спроса на российский уголь в странах Азии, где цены упали менее резко. По данным Федерального таможенного сервиса, в 2023‑2024 годах экспорт российского угля в Китай вырос на 7 % после аналогичного спада в Европе.
Для остальных стран эффект будет разнонаправленным. Страны‑поставщики автокомпонентов и машинного оборудования, такие как Италия и Чехия, могут столкнуться с замедлением заказов, что отразится на их промышленном индексе PMI. США, получающие часть немецкой продукции через трансшиппинг, могут увидеть небольшое снижение импорта, однако их внутренний спрос остаётся стабильным, поддерживая рост индекса ISM на уровне 48,5 пункта. В целом, окончательный PMI Германии в 48,2 пункта усиливает осторожность инвесторов, поддерживает волатильность валютных пар евро‑рубль и евро‑доллар, а также поднимает вопросы о необходимости поиска новых рынков сбыта для российской энергетики.