Истории о проблемах банков в России редко начинаются с объявлений регулятора. Всегда сначала что-то меняется в тоне аналитиков, затем всплывают вопросы к корпоративному портфелю, потом рынок вдруг замечает, что банк стал чаще попадать в профессиональные обсуждения. И только позже цифры в отчётности подтверждают то, о чём давно говорили шёпотом.
С Московским кредитным банком (МКБ) всё развивалось именно так. Осень 2025 года стала периодом, когда крупные корпоративные клиенты, банки-партнёры, частные инвесторы и эксперты впервые всерьёз заговорили о возможной «дырe» в балансе одного из крупнейших частных банков страны. То, что начиналось как серия наблюдений, быстро переросло в макроэкономический сюжет, потому что проблемы оказались не частным случаем, а отражением положения целых отраслей.
Чтобы понять, почему именно МКБ оказался в центре внимания, нужно рассмотреть три слоя: структуру экономики, кредитный портфель банка и логику событий, приведших к резкому росту проблемных долгов.
Макроэкономический фон: когда стоимость денег меняет правила игры
2024–2025 годы стали периодом дорогого фондирования. Высокие ставки, инфляционное давление, падение внешнего спроса и снижение инвестиционной активности сделали обслуживание долгов для бизнеса заметно тяжелее, чем в предыдущие годы.
На бумаге корпоративный сектор выглядел устойчиво. Но реальная картина была иной. Прежде всего пострадали отрасли, где обороты велики, а маржа низкая: транспорт, логистика, горнодобывающая промышленность, металлургия, аграрный сектор, химическая и тяжёлая промышленность. Многие компании жили на кредитном плече, рассчитывая, что выручка позволит закрывать долговую нагрузку. Когда рост ставок сделал кредиты дорогими, а доходы начали проседать, модель стала рушиться.
Для банков, которые активно кредитуют реальный сектор, особенно капиталоёмкие отрасли, это означает только одно: вероятность невозврата растёт, качество портфеля ухудшается, резервы увеличиваются, прибыльность падает.
Именно в такой точке пересечения оказался МКБ.
Первые тревожные сигналы появились весной 2025 года. Они не были резкими. Никто не говорил об угрозах или обвалах. Но профессиональные участники рынка заметили, что структура активов МКБ стала меняться странным образом. Появилось больше долгосрочных бумаг, оценка которых зависит от внутренних моделей банка, а не от публичных котировок.
Это всегда вызывает вопросы. Когда банк начинает наращивать долю подобных активов, это может означать два сценария: либо он ищет доходность в условиях высокого рынка, либо закрывает операционный разрыв. Со временем стало ясно, что речь идёт о втором.
Второй сигнал — рост просроченной корпоративной задолженности. По итогам трёх кварталов стало известно, что банк вынужден признать огромный объём проблемных кредитов и сформировать резервы на сумму почти 200 млрд рублей, чтобы перекрыть ожидаемые потери.
Параллельно в профессиональных каналах появлялись оценки, что общий объём проблемных кредитов может достигать 600–670 млрд рублей, что составляет около 28% кредитного портфеля. Это критически высокий уровень для частного банка, работающего без государственной страховки капитала.
На фоне этих цифр стало понятно: речь идёт не о временной дисфункции отдельных заёмщиков, а о системной истории.
Согласно анализу Finam, кредитный портфель МКБ оказался перегружен заемщиками из сектора, наиболее чувствительного к дорогим деньгам. В портфель входили корпорации, работающие в тяжёлой промышленности, логистике, добыче сырья, металлургии, аграрке, химии и производстве. Для этих отраслей характерны высокая операционная нагрузка и постоянная потребность в кредитах.
Когда процентная ставка выросла, обслуживание кредитов стало бить по оборотам. Для крупного бизнеса это означает только одно: растущая нагрузка на денежный поток, замедление инвестиций, снижение ликвидности, а затем — задержки по выплатам.
Именно такой процесс и наблюдался. Просрочка росла быстрее, чем банк успевал закрывать дыры резервами. Формально МКБ признавал, что NPL растут, но фактический масштаб проблемы оказался глубже: чтобы сгладить отчётность, банк использовал прочие доходы. Та самая «бумажная прибыль» складывалась из переоценки активов, сделок с ценными бумагами, курсовых разниц. Это временная подстраховка, но не инструмент долгосрочной устойчивости.
Таким образом, в балансе возник перекос: операционный убыток от кредитной деятельности закрывался разовыми доходами, а кредитный портфель продолжал ухудшаться.
Как развивалась ситуация: хроника поэтапной турбулентности
Шаг 1. Рынок замечает диссонанс
Весной аналитики отмечают изменение структуры активов. Банк начинает выглядеть «тяжелее», чем годом ранее. Это вызывает вопросы, но паники ещё нет.
Шаг 2. Отчётность фиксирует проблему
Публикация данных за первые три квартала 2025 года становится водоразделом. На поверхность выходит факт: процентный доход ушёл в минус, резервы подскочили до почти 200 млрд рублей, а общий уровень проблемных кредитов приблизился к трети портфеля.
Шаг 3. Корпоративные клиенты реагируют
Компании начинают проверять сроки прохождения платежей, интересоваться состоянием кредитного плеча, сокращать остатки на счетах. Это не бегство, но переход в режим повышенной осторожности.
Шаг 4. Информационный вакуум усиливает тревогу
Банк не даёт разъяснений, а аналитики — тем более — не любят публично говорить о рисках крупных частных игроков. В итоге именно пауза становится катализатором слухов.
Шаг 5. История выходит за пределы отдельного банка
Экономисты из Finam и других аналитических структур отмечают: проблема МКБ — не частная. Это отражение того, что корпоративный долг в России становится дорогим, тяжёлым и местами токсичным. А значит, подобный кейс может повторяться.
Почему эта история важнее, чем кажется
Российская банковская система после санаций 2017–2019 годов стала устойчивее. Большая часть крупных банков перешла под государственные структуры, а частные игроки стали выполнять нишевые функции. Именно поэтому история МКБ воспринимается как тревожный сигнал: здесь сошлись в одну точку сразу несколько факторов.
-
Сильная зависимость от кредитования промышленности.
-
Высокая долговая нагрузка заемщиков, чувствительных к ставкам.
-
Перекрытие убытков разовыми финансовыми операциями.
-
Рост NPL до уровней, близких к критическим.
-
Потеря возможности удерживать стабильность портфеля через приток новых кредитов.
То, что на первый взгляд выглядит как «дыра в балансе», на самом деле отражает глубинные процессы в экономике: дорогие деньги ломают старые модели и заставляют банкроваться тех, кто уже давно работал на грани.
Куда всё может повернуть: три сценария развития истории
Сценарий 1. Мягкая стабилизация
Банк получает поддержку крупных кредиторов и партнёров, проводит масштабную реструктуризацию, ускоряет распродажу неликвидных активов, усиливает резервирование, меняет политику риск-менеджмента.
Условия: стабильная макроэкономика и отсутствие новых дефолтов отраслевых компаний.
Вероятность: умеренная.
Сценарий 2. Жёсткая реструктуризация под контролем регулятора
Банк продолжает работать, но — по аналогии с кейсами прежних лет — фактически оказывается в полу-санируемом состоянии. Это означает ограничение на развитие, персональный надзор, продажу части активов и глубокую пересборку кредитного портфеля.
Вероятность: высокая.
Сценарий 3. Драматический вариант
При резком ухудшении ситуации в экономике и новых дефолтах крупных заёмщиков возможен сценарий, при котором банк перестанет выполнять нормативы. Тогда Банк России будет действовать быстро, чтобы избежать паники. Лицензия может быть отозвана или банк будет передан крупному госигроку для санации.
Вероятность: низкая, но не нулевая.
Главное, что отличает этот сценарий от типичных панических слухов, — наличие фактуры. Всё, что обсуждается, основано на публичной отчётности, цифрах NPL, аудитах и логике кредитного рынка.
Что из этого следует клиентам
История МКБ напоминает базовые вещи, которые почему-то многие забывают:
-
остатки бизнеса в частных банках выше 1,4 млн рублей ничем не защищены;
-
возврат средств юрлицам осуществляется только по линии реестра малого бизнеса и только в пределах установленного лимита;
-
физлица, ИП и бизнес в одном банке не удваивают страховку;
-
проблемы банков никогда не начинаются в момент официального объявления, — они накапливаются внутри годами.
В этом смысле МКБ стал не причиной, а отражением более сложной картины: экономика адаптируется к дорогим деньгам, и эта адаптация всегда проходит болезненно.